Про оленей и про чувства.
Я чувствую себя оленем. Не ланью и не оленихой, а самым настоящим оленем женского пола. Диким оленем с большими ветвистыми рогами и копытами, я иду по осеннему лесу и цепляюсь рогами за ветки с желтыми листьями и листья сыпятся. Иногда ветки ранят меня, но воздух такой теплый, пахнет родиной - землей, речкой и осенним лесом. Мне безумно нравятся рассветы и я ощущаю эйфорию от неба, только иногда, погрузившись в свои оленьи мысли, я начинаю об этом забывать и не замечать и перестаю чувствовать, но вспоминаю и радость наполняет меня снова и любовь и это лечит. Лечит изнутри. Дальше я иду по асфальту и мне неудобно, потому что копыта. Но я очень люблю метро. А чтоб в метро - только по асфальту. Еду я оленем в метро и мне кайф. Люди смеются надо мной, а другие очень добры и помогают мне просто так и я искренне благодарю их в силу своих оленьих способностей. Еще почему-то меня тянет к компьютерам. Такой вот олень-девелопер. Но оленям трудно дается компьютерная мудрость, это мне известно как никому. Но дается. А значит надо брать. Папа всегда мне говорил - дають-бери. А Папа плохого никогда не советовал. Олень, который слушает в плеере Дельфина в метро - это жизнь. Но в подземке нельзя кататься вечно, хотя бы потому, что стоматологи живут наверху, и надо выходить наверх. А наверху темно. Темно-темно. Все дороги темные и с колдобинами, а в колдобинах вода мутная. Я наощупь перепрыгиваю ямы и иду в темноту. И там, куда я иду, надо мной загорается свет и освещает мне путь. Оборачиваюсь - темно и нет дороги. Впереди - темно и непонятно, что там. Но - надо мною свет. Всегда много света. Я поднимаю голову к небу и говорю спасибо. Еще я верю. И молюсь о дорогих мне людях, чтоб все у них было хорошо. И чувствую приятный вечерний ветер, но не в голове, как обычно, а по щекам и по волосам. Я улыбаюсь. И плачу. И все проходит. И в голове не пусто, и не кирпичи, как обычно, а покой. Но самое цинусное в этой истории - это свобода. Этот вкус свободы, который не может нравится сразу, и страх парализует и хочется стать лошадью, одеть седло и вернуться в хлев жувать овес, но олень - не лошадь. И это свобода от страхов и от всего. И я снимаю с себя седло и все снимаю и вдыхаю. Вдыхаю. И выдыхаю. И ощущаю щастье. Оно повсюду и всегда. Надо всего лишь уметь вдыхать. И выдыхать.
Я чувствую себя оленем. Не ланью и не оленихой, а самым настоящим оленем женского пола. Диким оленем с большими ветвистыми рогами и копытами, я иду по осеннему лесу и цепляюсь рогами за ветки с желтыми листьями и листья сыпятся. Иногда ветки ранят меня, но воздух такой теплый, пахнет родиной - землей, речкой и осенним лесом. Мне безумно нравятся рассветы и я ощущаю эйфорию от неба, только иногда, погрузившись в свои оленьи мысли, я начинаю об этом забывать и не замечать и перестаю чувствовать, но вспоминаю и радость наполняет меня снова и любовь и это лечит. Лечит изнутри. Дальше я иду по асфальту и мне неудобно, потому что копыта. Но я очень люблю метро. А чтоб в метро - только по асфальту. Еду я оленем в метро и мне кайф. Люди смеются надо мной, а другие очень добры и помогают мне просто так и я искренне благодарю их в силу своих оленьих способностей. Еще почему-то меня тянет к компьютерам. Такой вот олень-девелопер. Но оленям трудно дается компьютерная мудрость, это мне известно как никому. Но дается. А значит надо брать. Папа всегда мне говорил - дають-бери. А Папа плохого никогда не советовал. Олень, который слушает в плеере Дельфина в метро - это жизнь. Но в подземке нельзя кататься вечно, хотя бы потому, что стоматологи живут наверху, и надо выходить наверх. А наверху темно. Темно-темно. Все дороги темные и с колдобинами, а в колдобинах вода мутная. Я наощупь перепрыгиваю ямы и иду в темноту. И там, куда я иду, надо мной загорается свет и освещает мне путь. Оборачиваюсь - темно и нет дороги. Впереди - темно и непонятно, что там. Но - надо мною свет. Всегда много света. Я поднимаю голову к небу и говорю спасибо. Еще я верю. И молюсь о дорогих мне людях, чтоб все у них было хорошо. И чувствую приятный вечерний ветер, но не в голове, как обычно, а по щекам и по волосам. Я улыбаюсь. И плачу. И все проходит. И в голове не пусто, и не кирпичи, как обычно, а покой. Но самое цинусное в этой истории - это свобода. Этот вкус свободы, который не может нравится сразу, и страх парализует и хочется стать лошадью, одеть седло и вернуться в хлев жувать овес, но олень - не лошадь. И это свобода от страхов и от всего. И я снимаю с себя седло и все снимаю и вдыхаю. Вдыхаю. И выдыхаю. И ощущаю щастье. Оно повсюду и всегда. Надо всего лишь уметь вдыхать. И выдыхать.
Немає коментарів:
Дописати коментар